Экономист умел и рисковать с выгодой, и заниматься пассивными инвестициями. В марте 1918 г., когда немецкая армия стояла под Парижем, молодой британский экономист Джон Мейнард Кейнс узнал, что во французской столице должен состояться удивительный аукцион. Наследники умершего полугодом ранее живописца Эдгара Дега распродавали его богатую коллекцию произведений самых прославленных художников Франции XIX в.
Джон Мейнард Кейнс, 1915 год
У Кейнса родился безумный план. Во-первых, он убедил министра финансов выделить 20 000 фунтов стерлингов на покупку предметов искусства. В сегодняшних деньгах эта сумма составила бы миллионы фунтов, и после четырех лет изнурительной и разрушительной войны подобное предприятие сложно было назвать иначе чем расточительством. Однако аргументы Кейнса достигли цели.
Затем в сопровождении эсминца и дирижабля Кейнс пересек Ла-Манш вместе с директором Национальной галереи сэром Чарльзом Холмсом, который, чтобы скрыть свою личность, сбрил усы и надел очки. Пока немцы обстреливали Париж, пара англичан скупила по дешевке многие работы и перевезла их в Великобританию.
«Мой рейд за картинами — это ураганная история», — писал позднее Кейнс. Именно так; фактически, это доведенная до предела старая инвестиционная мудрость: «Будь жадным, когда другие боятся». Но это не единственная удачная операция Кейнса. Он явно обладал умением рисковать с выгодой. К моменту смерти в 1946 г. ему принадлежали акции и другие ценные бумаги на 400 000 фунтов, оригинальная рукопись «Математических начал натуральной философии» Исаака Ньютона, первое издание «Потерянного рая» Мильтона, а также работы Брака, Пикассо, Матисса, Сёра, Дега и Сикерта.
Мне захотелось понять, какие уроки рядовой инвестор может извлечь из деятельности Кейнса. Я проштудировал две книги на эту тему — Джона Уэсика и Джастина Уолша, а также исследование финансовых экономистов Дэвида Чемберса, Элроя Димсона и др.
Наиболее очевидный вывод заключается в том, что неудача — хороший учитель. Через полтора года после приключения в Париже Кейнс спекулировал на валютном рынке, который в поствоенный период отличался высокой волатильностью. Какое-то время дела шли прекрасно: за несколько месяцев Кейнс заработал 6000 фунтов (около 1 млн фунтов в сегодняшних деньгах, если сравнивать с зарплатами того времени).
С явным удовлетворением он писал матери: «Деньги — смешная вещь. <…> Если обладать небольшими дополнительными знаниями и опытом особого характера, они просто текут к тебе».
Слишком просто — и, конечно, так только казалось. Еще через несколько месяцев Кейнс потерял все. Ему удалось занять денег, и он снова вышел в плюс, но опыт, полученный в возрасте почти 40 лет, оказался бесценным. Начавшийся в 1929 г. обвал на фондовом рынке застал Кейнса, как и всех остальных инвесторов, врасплох, но отреагировал он гораздо быстрее прочих.
Пытаясь понять, была ли у Кейнса стратегия, я сформулировал второй вывод: он не отличался постоянством. Начав с импульсивных приключений на арт- и валютном рынках, Кейнс переключился на циклические инвестиции в акции, основываясь на своем представлении о способности предсказывать бизнес-циклы; а затем отказался от этой стратегии в пользу долгосрочных инвестиций в акции стоимости — бумаги недооцененных компаний со стабильным бизнесом и высокими дивидендами (этот подход популяризовали великие инвесторы Бенджамин Грэм и Уоррен Баффетт).
На практике случалось даже так, что Кейнс применял эти во многом противоречащие друг другу подходы одновременно. Как отмечает экономист Элеонора Санфилиппо, во время обвала на фондовом рынке в 1937 г. Кейнс, который тогда управлял инвестиционным фондом King’s College Кембриджского университета, следовал в данном случае принципу «купил и держи». Однако он распродал значительную часть собственного портфеля, несмотря на медвежий рынок. Возможно, это объясняется его личными финансовыми потребностями в тот момент или тем фактом, что его портфель был менее диверсифицирован и быстрее рос перед обвалом, поэтому он хотел зафиксировать часть прибыли.
Неудивительно, что из действий Кейнса сложно сделать простые выводы. Уэсик приводит список того, что он называет ключевыми инвестиционными принципами британского экономиста. В их числе «не двигайся вместе с толпой», но также и «занимайся пассивными инвестициями». Если вам это кажется противоречием, то вы такие не одни. Кейнс писал: «Мой основной принцип инвестирования — действовать против общего мнения», но также и: «Обычно хорошее правило для инвестора — определившись с классом активов, который он предпочитает, <…> покупать только лучших в этой категории».
В своей основополагающей работе 1936 г. «Общая теория занятости, процента и денег» Кейнс пишет: «Приходится признать, что круг сведений, используемых нами для оценки дохода от железной дороги, медного рудника, текстильной фабрики, патентованного лекарства, атлантического лайнера или дома в лондонском Сити, который может быть получен спустя, скажем, десять лет (или даже пять лет), стоит мало, а иногда и вовсе ничего не стоит». Но в 1942 г. он объясняет: «Обычно я стараюсь смотреть далеко вперед и готов игнорировать сиюминутные колебания».
Не думаю, что изучение биографий Кейнса позволило мне стать лучше как инвестору. Он был соткан из противоречий, что отражает приписываемое ему замечание: «Когда у меня меняется информация, меняется и мой порядок действий. А у вас?»
Способность изменить свое решение — бесценное достоинство. Но таковым же в определенных обстоятельствах является и мужество отстаивать свои убеждения. На аукционе в Париже Кейнс, несмотря на качество картин и низкие цены, не смог убедить Холмса потратить все выделенные министерством финансов деньги. Поэтому Кейнс сам купил натюрморт Сезанна «Яблоки». Так Национальная галерея осталась без «Яблок», которые сегодня висят в Музее Фицуильяма в Кембридже, где находится часть коллекции Кейнса.
