Волна пятая: раскрытие волнового принципа
К ноябрю 1934 года уверенность Эллиотта в своих идеях возросла до такой степени, что он решил представить их хотя бы одному члену финансового сообщества. Уже некоторое время Эллиотт был подписан на сервис, основанный и редактируемый Чарльзом Дж. Коллинзом, который публиковался в «Investment Counsel, Inc.» (позже «Investment Letters, Inc.») в Детройте. Эллиотт был сильно впечатлён этим. Он чувствовал, что достаточно хорошо узнал Чарльза Коллинза из его сервиса фондового рынка, чтобы доверить ему своё открытие. Это предположение, к большой удаче Ральфа, оказалось правильным. После 8-летнего спада, в жизни Эллиотта начинался 13-летний подъем.
2 декабря 1934 года Коллинз, президент «Investment Counsel, Inc.», получил от Эллиотта письмо с грифом «ЛИЧНО И КОНФИДЕНЦИАЛЬНО» датированное 28 ноября. В нём Эллиотт объяснил, что он обнаружил три новых характеристики рыночного действия: распознавание окончания волны, классификацию степени волны и прогнозирование времени, которые были «очень необходимым дополнением к теории Доу». Он даже предсказал, что прогресс рынка с последующим разворотом, будет сопровождаться не коррекцией, как это было в двух предыдущих случаях, а «крупным медвежьим крахом» (Именно это и произошло впоследствии, так как резкое падение рынка в 1937–1938 годах сократило рыночную стоимость на 50 процентов за двенадцать месяцев).
Эллиотт попросил Коллинза профинансировать поездку в Детройт, чтобы он мог полностью представить свои наблюдения, в надежде, что Коллинз решит использовать Волновой принцип в своём сервисе фондового рынка к их взаимной выгоде. Эллиотт даже прокомментировал, что Коллинз, если он хочет сохранить это в секрете, не должен информировать своих читателей о том, что он использует Волновой принцип в качестве основы для своих инвестиционных советов.
Коллинз был заинтригован, но не убеждён. Он сохранил письмо Эллиотта и вернул стандартный ответ: он будет счастлив следить за «сигналами» Эллиотта на рынке, путём сбора телеграмм или писем авиапочтой, в течение одного полного рыночного цикла, чтобы узнать, есть ли у него какие-либо реальные заслуги, и если всё окажется правдой, тогда он рассмотрит дальнейшие шаги.
Коллинз разработал этот метод взаимодействия с многочисленными корреспондентами, которые постоянно предлагали ему системы для победы над рынком исходя из предположения, что любая действительно стоящая система со временем проявит себя. Неудивительно, что подавляющее большинство этих систем оказались неудачными. Однако принцип Эллиотта в это большинство не входил.
Хотя Коллинз заверил Эллиотта, что его не нужно посвящать в метод, Ральф стал посылать ему письма и графики, в которых излагалось то, о чём он упоминал как «волновая теория» или «принцип пяти волн». Эллиотт подчеркнул, что, поскольку его финансовое положение было трудным, он хотел бы познакомить Коллинза с теорией и доказать её ценность, не дожидаясь двух или более лет для завершения полного рыночного цикла.
Второе письмо Эллиотта Коллинзу от 9 декабря 1934 содержало краткое, но основательное изложение волнового принципа, включая введение, и это были первые слова по теории рынка акций, которые Эллиотт написал кому-то:
Рынок можно сравнить с рекой. Он имеет довольно чётко определённые границы равномерной ширины, изредка блокируется препятствиями и внезапно прорывается через них. Когда русло узкое — скорость больше, и наоборот. Оно изгибается в соответствии с сопротивлением.
Как уже было понятно из некоторых отрывков из его предыдущих двух книг, Эллиотт увлекался математикой, цикличностью и заучиванием. В то время он использовал в своём анализе фиксированные циклы и в частности ссылался на девятинедельный цикл цен на акции, который мог варьироваться до двенадцати недель по-прежнему довольно распространённый. Этот интерес оказался лишь временным, но он повернул мысли Эллиотта в правильном направлении. «Вся жизнь и любое движение состоит из колебаний, — сказал он в своём втором письме, — и фондовый рынок не является исключением». За исключением таких случайных комментариев, Эллиотт остался сосредоточенным на своих эмпирических наблюдениях, которые все чаще выявляли закономерности, выходившие далеко за рамки простой концепции повторяющихся циклов. Эти наблюдения накапливались, пока не превратились вместе с его более грандиозными идеями в практическое и полное понимание паттернов рынка, а также их математической базы.
Письма Эллиотта Коллинзу раскрыли твёрдую веру в достоинство индивидуальной инициативы, которую он практиковал сам, и осознание вреда государственного регулирования бизнеса. В одном письме говорилось о «беспрецедентном, противоречащем Конституции, вмешательстве политики в экономику». (Показательно, что нет записей о том, что Эллиотт или его жена получали номер социального страхования.) В другом письме он рассказал о тяжёлом положении железных дорог, с которым он был знаком благодаря многолетнему опыту:
Я не вижу почти никакой надежды на активность в товарах длительного пользования, пока регламентация вытесняет индивидуализм. Но для индивидуализма никогда не существовало ничего строго регламентирующего. Железные дороги были в вековом упадке с 1906 года, [когда] политики и профсоюзы объединялись, чтобы преследовать их. Строительно-жилищное хозяйство теперь получает свою дозу политики; его восстановление отражается в средних показателях печали тысяч невинных инвесторов.
Во время этой переписки Эллиотт продолжал открывать новые аспекты Волнового принципа, поскольку его исследования стали более тщательными. В то время как раньше он пытался найти пять волн в каждом движении, позже, например, он пришёл к выводу, что все «треугольники, периоды колебаний, плоскости» эквивалентны «коррекциям» господствующего тренда». Позже он обнаружил, что «диагональные треугольники — это неизбежные окончания движений их степени».
Поскольку Коллинз был во Флориде зимой, по своему обычаю, только 4 января 1935 года он начал отвечать на «поток писем» Эллиотта, как он выразился, эта задача на несколько недель была поручена коллеге. 11 января Коллинз послал телеграмму Эллиотту с просьбой телеграфировать, когда закончится какая-то незначительная отклоняющаяся волна, которую они отслеживали.
Через неделю средние значения индекса Доу-Джонса все ещё находились в фазе снижения, и как выразился Эллиотт, «учёные мужи здесь настроены очень по-медвежьи». В то время он прогнозировал, что железные дороги достигнут перелома на минимуме в 1934 году, а промышленные компании — нет, предсказание, которое, должно быть, позже поразило Коллинза своей невероятной точностью. Его телеграмма в ответ на просьбу Коллинза уточнить конец снижения была датирована 15 января 1935 года и гласила: «КОРРЕКЦИЯ ЗАВЕРШИТСЯ В ПОСЛЕДНИЕ ПОЛЧАСА СЕГОДНЯ». Сигнал был совершенным, и ралли последовало незамедлительно. 22 января Эллиотт признал корректирующий стиль роста, и после закрытия он написал, что «картина снова медвежья». Рост достиг пика два торговых часа спустя. Затем он прогнозировал, что промышленные компании проскользнут ниже 99–96, а железные дороги ударят в 33, так как более крупные волны 3, 4 и 5 будут разворачиваться вниз.
Большинство прогнозов, которые Эллиотт сделал в своих письмах (даже те которые потребовали годы, чтобы доказать это), были правильными, многие — совершенны. Однако на подходе к фактическому спаду до 96 пунктов, когда Эллиотт делал свой первый прогноз, он несколько раз менял его, пытаясь назвать время с точностью до часа. Изменения сознания автора методики, недавно открытые принципы и изменения подсчёта волн беспокоили Коллинза, и 15 февраля он написал Эллиотту длинное и вежливое письмо, в котором излагались недостатки новых методов и содержались некоторые из его собственных работ по теории пяти волн применительно к долгосрочным ценовым движениям. Он предположил, что для того, чтобы исправить своё финансовое положение, Ральф управляет неким рисковым капиталом и рассылает письма избранной группе, доводя свои теории до завершения. Однако на этом этапе Коллинз, очевидно, признал ценность работ Эллиотта, поскольку он предложил представить его ведущему техническому аналитику того времени Роберту Ри.
Эллиотт возражал против причин, которые заставляли Коллинза медлить, перечисляя различные недостатки в его инвестиционных решениях, касающихся состояния рынка за предыдущие два года. Он решительно подтвердил своё желание взаимодействовать с Коллинзом, чьи письма, как он сказал, были настолько хороши, что «не было никакого сравнения между вашими письмами и всеми сервисами, которые я когда-либо видел».
19 февраля 1935 года Эллиотт отправил ему семнадцать страниц сделанного в спешке, но тщательного и подробного трактата под названием «Волновой принцип». Он отправил ещё двенадцать страниц и пять дополнительных графиков в течение следующих двух месяцев в ходе их регулярной переписки. Первая страница трактата содержит высказывание Эллиотта о полезности Волнового принципа:
Тщательное изучение некоторых повторяющихся явлений внутри самой ценовой структуры выявило некоторые факты, которые, хотя и не всегда явные, тем не менее составляют принцип, определяющий тренд, и дают ясное предупреждение о развороте.
После этого Коллинз начал чаще писать Эллиотту и отправил ему несколько книг, рекомендаций по книгам и статей, в том числе «О связи филлотаксиса и законов механики» (1904), брошюру профессора Артура Генри Чёрча из Оксфордского университета. Филлотаксис — это термин, обозначающий расположение листьев на стебле, которое у растений описывается последовательностью Фибоначчи. Эти письма говорят о том, что именно Чарльз Коллинз познакомил Ральфа с концепцией чисел Фибоначчи и их проявлениями в явлениях природы. Таким образом, он, должно быть, первым заметил, что количество волн Эллиотта воспроизводит последовательность Фибоначчи, когда их подсчитывают в последовательно понижающихся степенях. Эти наблюдения в конечном счёте стали искрой, от которой через пять лет запылал костёр окончательно оформившихся теорий Эллиотта. Одной из книг, которые послал ему Чарльз, была «Загадочная вселенная» (1930) Джеймса Хопвуда Джинса, в которой был такой отрывок:
Многие считали, что с широкой философской точки зрения выдающимся достижением физики двадцатого века является не теория относительности, объединяющая пространство и время, не квантовая теория с её очевидным отрицанием законов причинности, и не расщепление атома, показавшее, что все не то, чем кажется; это всеобщее признание того, что мы ещё не находимся в контакте с конечной реальностью…. Заимствуя слова Локка, «истинная сущность веществ» непознаваема. Мы можем только прогрессировать, обсуждая законы, которые регулируют изменения веществ, и таким образом обуславливают явления внешнего мира.
Относительно повторяющегося пятиволнового паттерна на фондовом рынке Эллиотт ответил: «Возможно, я ещё не знаю причины, по которой это происходит, и, возможно, никогда не узнаю, потому что это закон природы. Законы природы и экономики безжалостны, каковыми им и следует быть».
Традиционный скептицизм Коллинза внезапно рассеялся в следующей ситуации. Средние значения индекса Доу-Джонса снижались в начале 1935 года, и Эллиотт с высокой степенью точности определял часовые повороты. В течение второй недели февраля индекс, как предсказал Ральф, опустился ниже своего минимума 1934 года, равного 33,19. Консультанты становились негативными, и воспоминания о катастрофе 1929–32 годов возрождались, по мере того как росли медвежьи заявления о дальнейшем развитии экономики. Промышленный индекс Доу упал примерно на одиннадцать процентов, и приближался к уровню 96, в то время как «Rails» с пика 1933 года упал на 50 процентов до 27 пунктов.
В среду, 13 марта 1935 года, сразу после закрытия торгов, когда средние значения Доу-Джонса финишировали около дневных минимумов, Эллиотт отправил Коллинзу свою знаменитую телеграмму и прямо заявил, что: «Несмотря на медвежий (Доу) все связанные средние показатели достигли конечного дна».
Коллинз прочитал телеграмму утром следующего дня, в четверг, 14 марта 1935 года, в день, который ознаменовал минимальное годовое закрытие промышленного индекса Доу. За день до отправки телеграммы, во вторник, 12 марта, был отмечен минимум закрытия для «Rails».
Точный часовой минимум для промышленного индекса наступил в 11 часов утра в следующий понедельник, спустя тринадцать торговых часов после телеграммы Эллиотта, при этом «Rails» держался выше своего предыдущего минимума. Начало продаж подтолкнуло индекс на центы ниже минимума четверга и на волосок выше цели Эллиотта — 96. Тринадцатимесячная корректирующая волна закончилась, и рынок сразу же пошёл вверх.
Два месяца спустя звонок Эллиотта настолько точно и драматично доказал коррекцию, пока рынок продолжал подниматься, что Коллинз, «впечатлённый его догматизмом и точностью», написал и предложил, чтобы Инвестиционный совет подписался на платный прогноз Эллиотта, добавив: «Мы считаем, что волновой принцип на сегодняшний день является наилучшим инструментом прогнозирования, который нам известен».
Ральф ответил встречным предложением: Коллинз подписывается на его сервис на два года. Затем, если Инвестиционный совет будет удовлетворён успехом теории после двухлетнего испытательного срока, Коллинз, которого Эллиотт считал писателем высшего класса, подготовит книгу по Волновому принципу для публичного распространения. Он указал, Коллинз будет значиться в качестве автора книги, но открытие и развитие Волнового принципа должно быть целиком и полностью заслугой Эллиотта. Авторские права получат оба. Ральф, по-видимому, считал, что имя Коллинза поможет книге получить более широкое признание и распространение. Он добавил, что, если Чарльз захочет, автором книги можно назвать Эллиотта, но тогда он потеряет какие-либо авторские права.
Коллинз принял условия Эллиотта и пригласил его погостить в Мичиган на три дня в уик-энд в 1935 году. Эллиотт подробно изучил свою теорию и тщательно ознакомил Коллинза с рабочими моментами Волнового принципа.
В течение следующих двух лет, в соответствии с их соглашением, Коллинз получал и отслеживал «сигналы» рынка, предложенные Ральфом. Их точность оставалась неизменной, и в конце второго года, в марте 1937 года, Коллинз начал работать над первой монографией «Волновой принцип», основанной на трактате Эллиотта.
В течение этого времени Эллиотт поддерживал контакт с несколькими знакомыми из прежних дней, в частности, Джорджем П. Робинсоном. У Робинсона была финансовая консалтинговая фирма в Нью-Йорке, которая обслуживала корпоративных клиентов. Общаясь с Коллинзом, Эллиотт также представил теорию волнового принципа Робинсону, который всё больше интересовался фондовым рынком в качестве инструмента для корпоративных финансовых инвестиций. Помимо Коллинза и Эллиотта, Робинсон является единственным человеком, который использовал Волновой принцип до публикации книги. Робинсон и его помощник Тодд Беккер (впоследствии инвестиционный менеджер группы компаний по разведке полезных ископаемых в Торонто) серьёзно отнеслись к работе Эллиотта и потратили время на её изучение. В марте 1937 года, когда Коллинз начал работу над «Волновым принципом», Робинсон и Беккер, вероятно, переписываясь с Эллиоттом, точно предсказали пик 1937, используя новое открытие Ральфа. Как сказал Беккер в телефонном разговоре: «Это совершенно точно была пятая подволна в волне пять».
Дорога на Уолл-стрит
К 1938 году Эллиотт был настолько увлечён волновым принципом, что настаивал, что, если его возьмут в организацию Коллинза, служба инвестиционного совета фондового рынка должна будет использовать исключительно его подход-предложение, которое Коллинз не мог принять. Однако, оценив решение Эллиотта познакомить его с деталями своего открытия, и в соответствии с их соглашением, Коллинз завершил «Волновой принцип», который был опубликован 31 августа 1938 года. Монография 8 1/2 на 11 дюймов была защищена авторским правом Эллиотта и напечатана в тёмно-синей мягкой обложке без маркировки. Было напечатано около пятисот экземпляров.
В первой главе «Волнового принципа» приводились следующие утверждения:
Ни одна истина не встречает более общего признания, чем та, что вселенная управляется законом. Без закона, само собой разумеется, будет хаос, а там, где хаос, нет ничего больше… Человек не менее естественен, чем солнце или луна, и его действия в их метрическом проявлении также подлежат анализу …. Очень подробные исследования, связанные с деятельностью человека показывают, что практически все события, происходящие в результате наших социально-экономических процессов, подчиняются закону, который заставляет их повторяться в подобных и постоянно идущих друг за другом сериях волн или импульсах в определённых количествах и паттернах… Фондовый рынок иллюстрирует волновой импульс, общий для социально-экономической деятельности… Он имеет свой закон, как и всё во Вселенной.
Через несколько недель после публикации новой книги Эллиотт собрал вещи и переехал со своей женой в «Standish Arms Hotel», 169 Columbia Heights, Бруклин, откуда открывался захватывающий вид на Бруклинский мост и нижний Манхеттен на том берегу Ист-Ривер, а также Статен-Айленд, Говернос и статую Свободы. Эта резиденция идеально подходила для нового места работы, будучи расположена недалеко от финансового района Манхеттена. По иронии судьбы, он уже познакомился с этим районом ранее, когда подготавливал бухгалтерскую отчётность для ресторанов на Уолл-стрит в своей прежней жизни. Интересно, что в Лос-Анджелесе происходили корректирующие волны жизни Эллиотта (два и четыре), в то время как самые острые волны прогресса (три и пять), произошли в Нью-Йорке.
Удача, которую Эллиотт подарил Джорджу Робинсону и его клиентам за год до этого, вернулась к нему, так как Робинсон сделал свои офисы доступными для Эллиотта в любое время, когда он хотел использовать их ресурсы. Со своей стороны, Чарльз Коллинз любезно предоставил Эллиотту некоторую финансовую помощь, передал ему несколько дискреционных счетов и помог открыть офис на 25 Broad Street, где Ральф начал управлять спекулятивными фондами для нескольких состоятельных клиентов. Затем, 10 ноября, через три месяца после выхода «Волнового принципа», Эллиотт опубликовал первое из длинной цепи пояснений:
«The Standish Arms Hotel» (с бюстом Майлса Стендиша на фасаде)
169 Columbia Heights, Бруклин, Нью-Йорк
Дом Эллиотта с 1936 по 1947
Фото Пола Бродткорба (1990)
Письма, в которых описывались и прогнозировались пути рынка с точки зрения Волнового принципа, он издавал нерегулярно, от одной до четырёх страниц («по мере необходимости»), начиная от трёх до семи выпусков ежегодно с 10 ноября 1938 года и до 6 августа 1945 года. Эллиотт первоначально оценил свои письма по 60 долларов в год и продолжал распространять свою монографию, которую он называл «Трактатом», за 15 долларов. Ральф, наконец, снова был на коне в качестве независимого бизнесмена, как он и планировал одиннадцать лет назад.
В течение нескольких лет объявления инвестиционного совета в «Barron’s» описывали рыночные письма Коллинза как «еженедельный сервис, основанный на Теории Доу». Сразу после публикации «Волнового принципа» появились новые объявления, в которых говорилось более обобщенно об «анализе важных экономических и технических тенденций». Не подлежит сомнению, что Коллинз больше не полагался целиком и полностью на Теорию Доу, но также использовал и Волновой Принцип. Однако он никогда не упоминал его в своих публикациях или рекламе. Причины этого были позже изложены в письме А. Гамильтону Болтону в 1957 году, где он прокомментировал: «Я не упоминал имя Эллиотта применительно к моей цели, поскольку, по-моему, чем меньше обсуждается его принципы, тем лучшим рабочим инструментом они себя покажут». Фактически, Коллинз несколько раз предостерегал Ральфа против чрезмерной публикации его открытий, с чувством, которое он озвучил снова в письме к Болтону в 1963 в отношении известных в то время статей «Финансовый мир». (В этом письме также содержалась печальная история о том, что случилось с основной частью переписки между ним и Эллиоттом).
Несмотря на чувства Коллинза, Эллиотт считал, что обнародование его открытий является необходимым шагом, и настаивал на этом. Его взгляды на раскрытие информации уже были сформулированы в «Будущем Латинской Америки», где он написал, что «прошли те дни, когда раскрытые секреты ревностно хранились для личного пользования их обладателей. Снова и снова было доказано, что истинный и постоянный успех заключается в распространении знаний, а не утаивании».
Коллинз писал регулярные статьи для журнала «Financial World», а в начале 1939 года, по настоянию Эллиотта, он связался с редакторами и представил им Ральфа и его работы. В результате ему было поручено написать двенадцать статей по волновому принципу. После своего первого «пояснения» 29 марта журнал начал печатать эту серию, заявив:
В течение последних семи или восьми лет издатели финансовых журналов и организации в области инвестиционного консультирования практически были завалены «системами», сторонники которых заявляли о высокой точности прогнозирования движений на фондовом рынке. Некоторые из них какое-то время работали. Другие, как было сразу понятно, не представляли никакой ценности. Все были рассмотрены «The Financial World» с большим скептицизмом. Но изучив Волновой принцип Р.Н. Эллиотта, «The Financial World» убедился, что серия статей по этому вопросу будет интересна и поучительна для читателей.
Первая статья Эллиотта появилась в выпуске от 5 апреля, и публикация продолжилась в июле. Эти статьи создали репутацию Ральфа в инвестиционном сообществе. На протяжении многих лет они оставались актуальны и выживали в различных формах, в то время как другие монографии никогда не переиздавались.
Выдержка из книги: Шедевры Р.Н. Эллиотта
