В мае 2013 года Бен Бернанке провел опасный эксперимент. Он попробовал с помощью пропаганды проверить и оценить реакцию мирового рынка на отказ ФРС США от программы количественного смягчения (QE). Результатом стал катастрофический рост процентных ставок. Доходность по государственным займам выходила из-под контроля, резко упал курс облигаций, сильно снизился индекс фондового рынка, выросло рыночное давление на обратный выкуп, образовался дефицит теневой валюты, развивающиеся рынки и вовсе стали похожи на поле после битвы.
Бернанке, наконец, понял, что отказ от политики количественного смягчения представляет гораздо большую опасность, чем он предполагал, а Федрезерв не готов к тому, чтобы иметь дело с серьезными последствиями резкого роста процентных ставок. Поэтому на сентябрьском заседании ФРС США ему пришлось отказаться от своей идеи и, несмотря на нежелание, продолжить поддержку программы QE.
Самой большой выгодой, полученной с помощью политики QE, оказалось установление сверхнизкого уровня процентной ставки, а повторная инфляция пятилетних активов принесла большую прибыль банковской системе. Однако у всего есть оборотная сторона. Последствия искусственного подавления процентных ставок заключались в том, что снятие давления на ставки вызвало сильный резонанс, и чем выше было это давление изначально, тем серьезнее была реакция на его ослабление.
С экономической точки зрения, общий уровень процентных ставок был искажен на 800 базисных пунктов по сравнению с обычными показателями. Из этих 800 пунктов половина была подвержена изменениям благодаря политике процентной ставки, а на оставшиеся 400 пунктов повлияла покупка займов на сумму в 3 трлн долларов. В период с мая по сентябрь 2013 года доходность десятилетних облигаций восстановилась всего лишь на 100 базисных пунктов. Мировые финансовые рынки уже начали нервничать, так как было неизвестно, к чему приведет повышение процентных ставок в восемь раз.
Бен Бернанке знал, что если продолжать придерживаться программы QE, то в конце концов произойдет столкновение с незамеченным до этого айсбергом обратного выкупа, поэтому у него не было другого выбора. Рано или поздно придется отказаться от политики QE, и чем раньше это произойдет, тем лучше.
В ситуации отхода от программы количественного смягчения ФРС США будет вынуждена принять на себя три«ударные волны» процентных ставок.
Первая ударная волна будет заключаться в том, что Федрезерв начнет сокращение объема закупок долгосрочных казначейских облигаций и ипотечных ценных бумаг, что приведет к стремительному росту долгосрочных процентных ставок.
Когда доходность государственных займов станет минимальной, эти займы будут считаться тихой гаванью, так как махинации инвесторов приведут к бесконечному повышению их стоимости. При этом Федеральная резервная система, будучи крупнейшим покупателем на рынке, станет источником формирования цен на государственные займы. Сокращение масштабов закупок займов Федрезервом будет означать утрату доверия к праву системы на формирование цен. После этого инвесторы непременно потребуют повышения прибыльности для обеспечения собственной безопасности, и в итоге уровень долгосрочных процентных ставок повысится.
Рынок отреагирует на давление вкладчиков тенденцией повышения уровня процентных ставок. В итоге все больше инвесторов, основываясь на полученном опыте, постараются заранее прояснить складывающуюся ситуацию, чтобы успеть адекватно ответить. Они начнут либо распродавать облигации, либо спекулировать ими для получения прибыли. Даже если бы Федрезерву удалось удерживать базисную процентную ставку на уровне нуля, контроль над ростом прибыльности от долгосрочных займов все равно был бы потерян, что в будущем приведет к тому, что ряды распродающих и спекулирующих пополнятся значительным количеством инвесторов.
Если процентная ставка долгосрочных займов выйдет из-под контроля, то эта тенденция распространится и на прибыльность средне- и краткосрочных облигаций. Несмотря на то, что это будет происходить в более легкой форме, однако кризис процентной ставки на облигационном рынке будет неизбежен. Таким образом, владеющие облигациями хеджевые, валютные, пенсионные фонды и страховые компании столкнутся с серьезной проблемой недостачи и излишков, которые возникнут из-за падения курса облигаций. Из-за сильного давления среди хедж-фондов может начаться паника, потому что они почти полностью полагаются на обратный выкуп и ипотечное кредитование. Когда стоимость залога внезапно резко сократится, маркетмейкеры и трейдеры начнут требовать от хедж-фондов предоставления дополнительных маржей или увеличения числа залоговых активов. Попавшие в безвыходное положение фонды будут вынуждены распродавать высокорисковые активы, чтобы снизить давление. Когда все игроки окажутся в подобном положении, на финансовом рынке возникнет дефицит денежной ликвидности.
В итоге самые сильные и умело управляемые хедж-фонды объявят о разрыве цепи капитала, и на рынке начнется паника. Сильно растянутая ипотечная цепь в конце концов порвется. Лондон станет эпицентром панических настроений, в Германии, США, Китае, Гонконге, Сингапуре, Южной Америке, связанных ипотечной цепью, тоже начнутся волнения.
И это всего лишь первая волна выхода долгосрочных процентных ставок из-под контроля.
Вторая ударная волна начнется с резкого повышения краткосрочных ставок.
ФРС США, Банк Англии, Европейский центральный банк и Банк Японии не осмелились бы поднять краткосрочные процентные ставки за короткое время, однако если LIBOR не будет контролироваться центробанками, возникнет эффект «коленного рефлекса». После кризиса 2008 года базовая процентная ставка центральных банков США и Англии стремительно упала до нуля, но LIBOR все равно была выше 4 %. Не связанная с базовой процентной ставкой центробанков, LIBOR являлась всего лишь биржевой котировкой. Крупные банки, устанавливающие цены, начали страдать от сокращения и дефицита средств. Нехватка денег на финансовых рынках, естественно, влияла на котировки LIBOR. Особенно это проявилось после только что перенесенного сильного удара по рынку LIBOR: возможностей осуществления повторных махинаций у банков стало меньше, и в будущем LIBOR обязательно бы повысилась.
Далее количество проблем только увеличивалось.
Для 400 трлн контрактов процентного свопа LIBOR являлась твердым фундаментом плавающей процентной ставки. Высокий уровень риска сконцентрировался в нескольких крупнейших банках. Эти банки, несколько лет назад зарабатывавшие большие деньги, оказались в тупике. После финансового кризиса количество договоров процентного свопа удвоилось, 200 трлн новых контрактов возникли на фоне сверхнизкого уровня процентных ставок и махинаций банков. Результаты аудиторской проверки банков вызвали удивление, денежные потоки, получаемые по прежним обязательствам, резко пошли на убыль, при этом все внимание переключилось на новые контракты. Но никто не знает, как повернется судьба; все тобой созданное может в одно мгновение обратиться против тебя же. Стоимость некоторых контрактов приняла отрицательные значения, из-за чего в будущем банкам пришлось бы заморозить еще большее количество активов из-за дефицита денежных средств. Раньше банки оказывали давление на множество местных правительств, образовательных учреждений, больниц для заключений с ними контрактов, а в итоге оказалось, что они сами надели себе на шею петлю. Если процентные ставки продолжат стремительно расти, петля на шее банков будет затягиваться все туже.
Кстати, вы не забыли что у банков есть 2 трлн долларов наличными на счете избыточного резерва ФРС США? Эти «лишние» деньги действительно спокойно лежали и съедали 0,25 % ставки. Если подумать, то это очень даже неплохо — иметь на балансе 2 трлн долларов. Но если кто-то думает, что банки могут позволить простаивать такой крупной сумме только ради каких-то жалких процентов, то он будет слишком далек от истины. Деньги «физически» по-прежнему существовали, но с балансов банков уже давно «испарились».
Это произошло из-за установленных норм бухгалтерии обратного выкупа, согласно которым наличные деньги и облигации относились к высококачественным залоговым активам. Если облигации участвовали в цепи рефинансирования ипотеки, то и наличные деньги были способны на это. JPMorgan Chase в 2012 году потерял более 60 млрд долларов в деле «лондонского кита». На самом деле это свидетельствует о последствиях переноса «излишков сбережений» в Лондон для осуществления различных махинаций. Хотя и казалось, что деньги находятся на счету, однако фактически их там уже не было.
Обвал рынка процентных свопов мог повлечь за собой серьезные последствия. Сущность контрактов процентного свопа равнозначна сущности процентных ставок, при которых крупные банки играют на понижение. Если рынок обвалится, то самые крупные рычаги давления на процентные ставки начнут слабеть, в итоге ставки стремительно вырастут. И произойдет извержение вулкана процентных ставок!
Все закончится тем, что на стоимость облигаций невозможно будет взглянуть без слез, а бедные инвесторы сля1уг с сердечными приступами.
Вторая волна приведет к взрыву «водородной бомбы» процентных свопов! Эпицентр финансового кризиса в 2008 году находился на рынке кредитных дефолтных свопов (CDS), породивших «атомную бомбу» размером в 60 трлн долларов. Масштабы процентных свопов больше рынка кредитных дефолтных свопов в семь раз. Если бы рынок процентных свопов действительно обрушился, кризис 2008 года на фоне этого был бы лишь незначительным событием.
Центральные банки, намеревавшиеся помочь крупным част-ным банкам, бывшим «слишком большими, чтобы обанкротиться», обнаружили, что у них нет для этого ни оружия, ни боеприпасов. Центральные банки раньше печатали деньги, почему бы не сделать это снова? Не следует забывать, что именно печатание денег привело к взрыву «атомной бомбы», поэтому вряд ли еще кто-то верил, что это поможет избежать кризиса.
Самым важным оружием центральных банков было не право печатать деньги, а доверие людей к бумажным деньгам. При утрате этого доверия было бы потеряно и могущество банков. Например, действия Рейсхбанка в 1923 году и Народного банка Китая в 1949 году привели к потере доверия к национальной валюте.
Третья волна началась бы с подрыва доверия к валюте.
Если существуют большие риски после отхода от политики количественного смягчения, то каковы могут быть последствия продолжения ее осуществления?
Они связаны с высококачественными залогами рынка обратного выкупа, которые будут «высушены» центральными банками. Цепь обратного выкупа залогов будет натягиваться все больше, и придется проявлять недюжинные способности для разрешения этой проблемы.
Это можно сравнить с попыткой надеть одну крышку на 5, 10 или даже 20 бутылок. Натянутая слишком сильно резина, вернувшись в прежнее состояние, может сжаться еще сильнее, а если не выдержит и разорвется, то может ударить по окружающим. Паника способна привести к заморозке рынка обратного выкупа, а также к тому, что ликвидность быстро исчерпает себя.
Основная цель массовой закупки государственных займов инвесторами заключается в финансировании обратного выкупа для расширения объема активов и получения более высокой прибыли. Если риск на рынке обратного выкупа будет слишком высок, объем государственных займов начнет быстро сокращаться. Это будет эквивалентно результатам отказа ФРС США от программы QE. Превышение предложения государственных займов над спросом приведет к таким же результатам, что и рост процентной ставки. Маркетмейкеры, со своей стороны, будут не в состоянии поддерживать огромные запасы облигаций с помощью финансирования обратного выкупа, что повлечет за собой снижение ликвидности рынка облигаций. Подобное уже случалось во время ухудшения ситуации на рынке промышленных облигаций. Если облигации нормально покупаются и при этом плохо продаются, деморализованные инвесторы начнут требовать повышения доходности для возмещения убытков, что в итоге опять приведет к повышению процентной ставки.
Что же случится далее?
Все вернется к этапу первой волны.
История политики количественного смягчения придет к концу, но, к сожалению, безопасного выхода из нее не существует!
Либо мир столкнется с еще одной волной более серьезного финансового кризиса, либо начнутся локальные войны и социальные беспорядки. Возможен и худший вариант: произойдет и то и другое.
Тень войны над Сирией — всего лишь начало глобального кризиса, в будущем Ближний Восток, Южная Азия, Восточная и Юго-Восточная Азия окажутся в зоне высокого риска геополитического конфликта. Вспомните историю: когда экономический и финансовый кризисы не могут быть разрешены, зачастую война становится последним средством решения проблемы.
Где же взять новых покупателей жилья? Конечно, нужно было рассчитывать на молодое поколение.
Но молодое поколение Соединенных Штатов находилось не в лучшем положении.
